В начале учебного 2023-24 года был дан старт 3 этапу проекта «Пишем сказки сами». Он реализуется «Донской газетой» совместно с Донской школой № 1 на Бобрик-Горе.

Благодаря ему у ребят есть уникальная возможность дать волю своим фантазиям.

Мы продолжаем публикацию уже присланных сказок.

Елена Скоропупова, член Союза писателей России, руководитель Узловского литературного объединения «ЛУЧ», г. Узловая.

Новый год на носу

Его жилище замело так, что даже в дверной глазок не видно было никакого просвета. Да и не хотелось ему сейчас никакого просвета. И шевелиться не хотелось, потому что болели все три его головы и гланды. Ангина так прихватила, что ни одно горло без боли не могло проглотить даже глоток чая. Но есть хотелось. Только есть было нечего. Он так наелся на последней вечеринке, что и думать забыл о своих запасах.

Вот уже неделю Горыныч сидит дома больной и никуда не выходит. Даже на охоту. А все потому, что накануне слишком увлекшись огненным шоу для заморских дракончиков, надорвал свои глотки. Да еще, возвращаясь домой, попал в ледяной ураган над зимним морем. Еле долетел. Теперь вот отсиживается, вернее отлеживается в любимом мягком кресле, укутавшись в теплый рыжий и пушистый, как лисий хвост, плед, подаренный Дедом Морозом два года назад за то, что помогал ему в новогодние каникулы развлекать ребятишек.

Даже ведро с талой водой, которое приготовил, чтобы нагреть очередную порцию чая, так и осталось стоять возле двери, потому что уж очень не хотелось ему вылазить из «пригретого гнездышка», которое он устроил себе под пледом. Да и не с чем было чай пить. Последние печеньки были съедены еще вчера. За новыми надо лететь к Василисе, а это значит, снова сразиться с метелью.

Очень не хотелось Горынычу в такую погоду куда-то отправляться, и все три головы с ужасом размышляли о приближающемся празднике.

 – Не хочу-у... не хочу-у..., – медитировала под пледом левая голова, пытаясь заглушить голод. Она вечно то ничего не хотела, то хотела все сразу, поэтому и называлась Хотелкой. Ее шея была замотана в синий, под цвет глаз, пушистый шарф. Ее бородавки над бровями были тоже не зелеными, как у других голов, а с синюшным оттенком. Все знали, что синий цвет был у нее любимым.

– Вот бы сейчас на солнышке позагорать, погреться, – мечтательно пробурчала правая – Мечталка. В ее зрачках всегда будто красные огоньки плясали. Она предпочитала все яркое, теплое, мечтала побывать на южном море, и любимый шарф у нее, конечно, был красным с круглыми, как солнце желтыми кругами. «Он греет покруче ваших!» – оправдывала она свой выбор.

– Лучше бы подумали, что Деду Морозу скажем, как ему потом в глаза глядеть будем. Новый год на носу! Каникулы! Утренники! – ворчала средняя – Думалка, поддерживая под горлом свой узенький зеленый в белую полоску шарфик, который по сравнению с могучей шеей казался просто ленточкой и постоянно соскальзывал. – Не хочу никуда идти. Не до развлечений мне. Хоть бы Мороз забыл про нас!

– Хоть бы не позва-а-ал! Хоть бы не позва-а-ал! – мечтательно как заклинание повторила за ней – Мечталка.

– Е-е-есть хочу-у-у, – под урчание голодного желудка жалобно протянула Хотелка.

Натянув плед на головы, Горыныч пытался уснуть.

– Вот поправимся, тогда пожалуйста, – вздохнули они все вместе. – Поесть бы еще!..

– Дзынь-дзынь, – зазвенел колокольчик у входной двери.

– Кого еще там несет в такой мороз? – Думалка выглянула из-под пледа.

– Дзынь, – коротко повторил колокольчик и умолк.

Голова Горыныча замерла, прислушалась к тишине за дверью и снова зарылась в плед.

– Вот так-то лучше. Нечего в метель по гостям шляться. Нет меня! Улетел! Растворился!.. – Эх, поесть бы!

Горыныч снова завозился в кресле, поудобнее сворачиваясь клубочком.

– Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь! – уже слишком резко и настойчиво нарушил тишину дверной колокольчик. С улицы его беспрестанно дергал за веревочку какой-то непрошенный гость. Колокольчик прыгал на своей бечевке и беспокойно крутиться во все стороны, осматриваясь, куда бы помягче было упасть, если вдруг она оборвется.

– Бум! Бум! Бум! Бум! – сотряслась дверь от громкого нетерпеливого стука.

Горыныч наконец-то нехотя стал подниматься, чтобы не ровен час под таким напором дверь с петель не слетела.

– Да иду я, иду! – проворчала Думалка.

Змей сбросил плед и направился к двери. На ходу он избавлялся от болтавшихся на шеях шарфов, раскидывая их во все стороны.

Щелкнул массивный запор. Дверь тут же распахнулась, впуская в комнату вместе с вихрем снега светящуюся, как зеленый фонарик, маленькую пушистую субстанцию. Вихрь прошелся мимо Горыныча, оставив на нем весь снег так, что тот от неожиданности отпрянул, задел ведро с водой и, поскользнувшись в луже, сел на пол.

– Е-мое! – возмутилась Мечталка

– Ты кто? – удивилась Думалка.

А субстанция уже кружилась по комнате, озаряя светом стены и источая весенние ароматы мяты, шалфея, липы. Затем остановилась и Горыныч разглядел в пушистике очаровательное существо в легком светло-зеленом платьишке с зелеными крылышками и красной шапкой на голове.

– Вставай! Вставай! Тебе нельзя сидеть в луже! – всплеснув руками, прощебетало мелодичным как у лесного колокольчика голоском существо:

 Крибли-крабли тряпки, швабры,

ну-ка, быстро все подтерли!

Эники-беники шустрые веники,

обметите это чучело от снега,

а то он еще больше разболеется!

При этом чудесное создание предусмотрительно отлетело в сторону, чтобы не мешать веникам, и осуждающе покачало головой.

– Новый год на носу, утренники, Дед Мороз помощи от тебя ждет, а ты тут болеть вздумал!

Невесть откуда взявшиеся веники так усердно стали сметать с Горыныча снег, что он, сидя на полу, отмахиваясь от них, закачался и чуть снова не угодил в ведро.

– Красная шапочка? – вырвалось у Думалки, когда веники наконец-то отстали и швабры с тряпками вытерли пол.

– Я не Красная шапочка, я Фея лекарственных трав, – ответила гостья. Стянула с себя и развернула уже не шапку, а чалму, ставшую теперь похожей на красную тряпочку.

– А это – скатерть-самобранка нового поколения, – потрясла она «тряпочкой» перед Горынычем. – Ты давно ел?

– Давно! – хором чуть ли не прокричали головы, но тут же раскашлялись и расчихались: Кхе-кхе! Апчхи!

Горыныч, нащупав на полу первый же попавшийся под лапу шарф, поспешил замотать им сразу все три шеи, прикрывая при этом кончиками шарфа чихающие морды.

– У меня в сусеках уже неделю, как пусто... Да и в животе тоже, – откашлявшись, пожаловалась Хотелка.

– Ай-яй-яй! – Фея снова всплеснула руками и покачала своей маленькой головкой. – А лекарства давно пил?

– Давно. Да их и не было у меня.

– Фу-ты, ну-ты, курехвост ты этакий! С такой безответственностью и сказок, и утренников лишиться можно!

Все три головы как по команде обернулись и посмотрели на свой хвост. Горыныч пошевелил им из стороны в сторону, поднял, опустил на пол и пожал плечами. Головы удивленно переглянулись.

– Нормальный хвост.

– На куриный даже не смахивает.

А Фея тем временем, не обращая на возражения Горыныча никакого внимания, встряхнула свою «чалму» и скомандовала:

А ну, скатерочка,

Эники-беники,

Дай нам лекарства,

Дай нам вареники!

Скатерка мигом растянулась на весь массивный стол, стоявший у окна, закрыв свисающими краями даже ножки стола.

– Ого! – воскликнули головы, не ожидая, что такая маленькая тряпочка, которой потрясала перед ними Фея, сможет там что-то накрыть.

«Чпок», «чпок», «чпок»... – послышалось на столе и один за другим стали появляться стеклянные пузырьки.

Окно так снаружи было заметено снегом, что через него едва просачивался внутрь дневной свет. Но от феи шло нежное свечение, слегка освещавшее стол.

– Что это? Не понял! – стал приглядываться к пузырькам Горыныч.

– Это лекарства: настойки шалфея, пустырника, фурацилина и другой медицинской волшебности. Открывай пасти, – Фея схватила первый попавшийся пузырек и подлетела к Горынычу.

– Фу-у-у, какая гадость! – поморщились головы и отвернулись. – Лучше бы накормила сначала.

– А кто тебе не дает? Ешь! – прозвучало откуда-то снизу возле самых лап чудища.

Хотелка тут же нагнулась и увидела колобка, от которого шел парок и невероятный аромат свежей выпечки, да такой, что слюнки потекли.

– Тебя что ли? – протянул змей к колобку лапу.

– Ага! Сейчас! Ишь чего захотел! – отпрянул колобок в сторону и отчеканил скороговоркой.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, Горыныч, и подавно уйду! Лучше посмотри вон туда! Неужели есть больше нечего?

Головы Горыныча снова повернулись в сторону стола, куда указал колобок.

Там уже стояли, загораживая пузырьки, три огромных дымящихся котелка. Клубы пара, перемешавшись с обилием запахов множества других блюд, с фруктами и разными лакомствами, образовали над столом настоящее облако.

Мечталка, Хотелка и Думалка с шумом втянули воздух, и весь этот аромат свежеприготовленной еды, разделившись на три туманные дорожки, тут же исчез в их носах.

– Ребята, я вас люблю! – сглотнув слюнки, прохрипели они в один голос и просияли зубастыми пастями.

– Угощают от души, – мурлыкнула Мечталка.

– Ешь, Горыныч, не спеши! – вторила Хотелка.

– С такой едой теперь и в лютый мороз сказки делать можно! – подытожила, облизываясь, Думалка.

Горыныч тут же забыл про всякую простуду, стянул и отбросил на кресло ставший ненужным шарф и, потирая лапами, направился к изобилию блюд, украшавших большой стол его скромной каморки.

– Новый год на носу! – пританцовывая возле стола, радостно пропели головы и дружно навалились на угощения. Но буквально через минуту Думалка оторвалась от трапезы и, размазывая по щеке ручеек масленой подливки, кивнула Фее:

– Спасибо тебе, милая Феечка! Теперь никакие холода не страшны.

– Угу! Угу! – пробубнила, пережевывая лакомый кусочек мясного рагу, Хотелка.

– А дед Мороз позовет, так мы для него, хоть на край света! – облизнулась Мечталка, и все снова нырнули в свои котелки. – Ох, как же вкусно!