Молодость – то время, когда человек хочет осчастливить мир и думает, что это очень просто сделать.

Именно к этим людям, уже полным сил, но не обладающим еще ни достаточными знаниями, ни жизненным опытом, зачастую находят дорогу те, кто предлагает «готовые рецепты». Большинству молодых россиян все же хватает мудрости подумать, представить последствия и отказаться. К сожалению, так поступают не все.

С точки зрения закона и морали

Прежде всего стоит напомнить определение понятия «экстремизм», что это такое.

1. Экстремистская деятельность – это насильственное изменение конституционного строя, нарушение территориальной целостности Российской Федерации, публичное оправдание терроризма, возбуждение розни, пропаганда исключительности, нарушение прав и свобод, воспрепятствование избирательным правам, воспрепятствование деятельности госорганов, совершение преступлений по мотивам, использование нацистской символики, публичные призывы, ложное обвинение госслужащих, организацию и подготовку деяний, финансирование и содействие.
2. Экстремистская организация – общественное или религиозное объединение, ликвидированное или запрещенное судом за соответствующую деятельность.

Соответственно, материалы и символика такой организации находятся под санкциями закона, так как несут в себе определенные смыслы.

Как показывает практика, в Донском преступления подобного рода фиксируются крайне редко.

Небольшие города экстремистов особо не интересуют: толку от их деятельности здесь немного, а ответственность та же, что и везде. Потому они чаще акцентируют внимание на более крупных населенных пунктах. Жителей там больше и есть шанс набрать какую-никакую аудиторию.

Свежий пример: в октябре этого года в Новомосковске 58-летний мужчина был привлечен к ответственности за демонстрацию нацистских и экстремистских татуировок. Делал он это в СИЗО-4, притом публично, за что был оштрафован. Иными словами, психологический портрет этого человека уже более-менее ясен. Если предметом гордости в таком солидном возрасте остаются тату организаций, проповедующих ненависть, то вряд ли штраф поможет ему прозреть. Однако опасность таких вот «опытных сидельцев» в том, что они достаточно давно научились пропагандировать привлекательность уголовной субкультуры среди подростков.

Преступление и наказание

Организаторы экстремистских группировок никогда не разъясняют молодым новобранцам самое главное: в чем заключается отличие революции от переворота. А оно весьма существенно.

Взять, к примеру, 1917 год. Большевики шли к нему многие годы, готовя не только теоретическую базу будущих преобразований, но и имея теневое правительство, которое почти сразу после революции приступило к реализации своей государственной программы. В 1917 году любой матрос Балтийского флота и рабочий с какого-нибудь завода знал, чего хотят большевики и стоит ли за них сражаться.

В отличие от них, современные экстремисты никогда не имеют планов на будущее дальше пункта «вот придем к власти!..» Задумываться о программе дальнейшего развития государства они не собираются. А это стопроцентный путь в никуда, ведь если у местных радикалов нет планов на будущее, то они наверняка есть у кого-то другого, кто всем этим движением руководит.

Идеологический спектр экстремизма может быть достаточно широким, от религиозного до откровенно нацистского.

Такой разброс не случаен, ведь важен не цвет знамени, под которым молодой человек побежит свергать власть, а само желание это сделать. Потому ни на минуту не прекращается работа правоохранительных органов по предотвращению подобного сценария, чреватого потрясениями и катастрофой.

В зависимости от тяжести содеянного, за экстремизм законом предусмотрены наказания – от штрафов до пожизненного срока. Но все эти статьи уголовные, а значит, в будущем никто не станет разбираться, получил ли человек штраф за публичную демонстрацию символики радикальных группировок или призывал к массовым беспорядкам. Путь во многие престижные профессии будет закрыт, потому что сейчас в России здоровое общество, которое не приемлет радикализма и резких перемен.

Елена Спесивцева