Эта публикация – первая в череде посвященных предстоящему Дню города, который дончане отметят 26 августа. В этой серии мы расскажем об истории возникновения микрорайонов, из которых состоит наш любимый Донской, об интересных фактах и примечательных людях.

На основе этих статей сотрудники «Донской газеты» сформируют вопросы онлайн-конкурса, который пройдет на нашей страничке «ВКонтакте» 26 и 27 августа. Подробности читайте здесь.

История того или иного города как правило целостна. В таком-то году основан, в таком-то году случилось вот это событие, родились такие-то знаменитости, расположены достопримечательности. Донской – город особый. Он как пазл собирался из множества ярких кусочков, каждый из которых имеет свое уникальное лицо. Бобрик-Гора входит в состав микрорайона Центрального и является старейшей его частью.

Корни и ствол родового древа

Люди селились в междуречье рек Дон и Бобрик в незапамятные времена. Об этом свидетельствуют находки археологов, на которые можно полюбоваться в экспозиции музея «Бобрики». Гладко отшлифованный каменный топор фатьяновской культуры – свидетельство проживания в наших краях людей, которые, предположительно, стали одними из предков современных восточных славян.

Реки и леса всегда привлекали наших далеких предков, которые чувствовали себя в таком ландшафте очень комфортно. И хотя на территории, которую ныне занимает Донской, масштабные археологические раскопки не проводились, все же находки позволяют приоткрыть завесу тайны над бытом древних жителей этих мест.

Так, в 60-х годах XX века при рытье траншеи на улице Герцена было обнаружено захоронение женщины племени вятичей. Височные кольца из позеленевшей бронзы, украшенные традиционными для этой культуры «лепестками», любой желающий может увидеть под стеклом экспозиции музея «Бобрики».

Для большинства древних племен, из которых впоследствии сложился русский народ, река имела сакральное значение. Она была и дорогой, по которой «летом плавают, зимой ездят», и границей миров. Недаром до сих пор прозвание «зареченские» имеет подтекст «не наши». В те далекие времена, когда в наших краях жили вятичи, оно означало «чужеплеменники». И за рекой, как правило, располагали кладбища, ведь бегучая вода отделяла не только территории племен и родов, но и мир живых от мира мертвых. Потому та женщина, чьи украшения попали на стеклянные полки донского музея, была похоронена соплеменниками за рекой. А сами они скорее всего обитали там, где сейчас находится Бобрик-Гора – между реками Бобрик и Дон. И место хорошее, на возвышенности. Провести археологические изыскания, чтобы подтвердить, так ли это, пока нельзя: там находятся действующая больница и жилые дома.

Так что корни Донского уходят в седую древность – к вятичам и далее к фатьяновской культуре, как минимум. Ведь наверняка после отступления ледника и до фатьяновцев на месте Донского кто-то жил. Возможно, это были маленькие племена охотников и собирателей, от которых редко остаются материальные следы, ведь они, не имея в наших краях надежных пристанищ в виде пещер, были вынуждены кочевать.

Встреча через века

Вплоть до времен царя Алексея Михайловича в деревнях тульских землепашцев крайне редко велись какие-либо записи. Многое уничтожила Смута. Однако уже с XVII века на постоянной основе велись переписные книги – что-то вроде налоговых ведомостей, по которым взимались подати. Часть из них сохранилась до наших дней.

Что самое интересное – благодаря таким переписным книгам москвич Константин Тимченко отыскал свою дальнюю родственницу Алену Винникову. Связи двух ветвей семьи были потеряны 300 лет назад. Однако и Константин, и Алена интересовались своими родословными, разыскивая сведения о предках в интернете. Так оба узнали, что у них есть общий предок по имени Степан, который жил в деревне Бобрики вотчины Лейб-Гвардии бывшего капитана князя Андрея Михайловича Ромодановского (1682-1712), его вдовы княгини Настасьи Борисовны Ромодановской, урожденной Голицыной (1675-1743). У этого крестьянина были сыновья Семен и Артем, в переписи 1722 года они указаны проживающими у своего дяди Алимпия Козьмина. Позднее Артем переехал в деревню Никольское, а Семен остался в Бобриках. Пути братьев и их потомков разошлись. Константин Тимченко – потомок Артема в 7 поколении, Алена Винникова – потомок Семена в 8 поколении. И благодаря интересу к своей генеалогии дальние родственники смогли встретиться спустя 300 лет.

Петровский канал

В 1702 году в месте, где сходятся истоки двух рек – Дона и Шата – началось строительство Ивановского канала.

Петру Первому нужна была водная артерия, соединяющая бассейны Волги и Дона. Местность, где в XX веке был построен знаменитый Волгодонский канал, в те времена была опасным пограничьем, где в любой момент могли «набежать» степняки. Потому самым удобным местом для «стройки века» были выбраны верховья рек.

Так и получилось, что в тихом месте Тульского края началось бурное строительство. По указу Петра к Ивановскому каналу были приписаны 15 городов с 22 480 дворами. Основная контора новостроя располагалась в Епифани – на тот момент деревня Бобрики входила в состав Епифанского уезда.

Однако политические и военные перипетии начала XVIII столетия внесли свои коррективы. Полтавская виктория открыла «окно в Европу» через Балтийское побережье, потеря Азова «закрыла» часть пути в Азию. Ивановский канал потерял актуальность. Лишь в 1717 году, когда понадобилось перегнать большое количество леса в Воронеж из северных губерний, Петр распорядился продолжить работы на канале между Доном и Шатом. Они шли до 1720 года, после чего были окончательно оставлены и больше никогда не возобновлялись, так как постоянный недостаток воды в системе Дон-Шат делал его пригодным для использования лишь в короткий промежуток весеннего половодья.

Впоследствии остатки строений и шлюзов канала были разобраны. В XIX веке камень пошел на постройку основания церкви в селе Монастырщино к 500-летию куликовской битвы, а деревянные части селяне употребили для своих домашних хозяйств. В экспозиции музея «Бобрики» хранятся столб и дубовый брус из основания одного из шлюзов Ивановского канала.

Графская резиденция

Известность деревня Бобрики приобрела при Екатерине Второй, когда императрица выкупила имение для своего внебрачного сына Алексея, рожденного от ее фаворита Григория Орлова. Мальчик получил фамилию Бобринский – по названию деревни. Усадьба была основана в 1773 году, ее архитектором стал Иван Старов. Он одновременно строил и усадьбу в Бобриках, и дворец в Богородицке. Дворец на Бобрик-Горе, несмотря на то, что располагался в провинции, оказался одним из самых больших в России: Екатерина Вторая хотела обеспечить своему сыну роскошную жизнь. Однако Алексей Бобринский в Бобриках, давших ему фамилию, не жил, предпочитая Богородицк. Имение унаследовал его младший сын Василий.

В роскошном дворце, достойным столицы, по-прежнему никто не хотел обитать, и он постепенно приходил в негодность. В итоге его разобрали на стройматериалы в 1940 году. А Василий Алексеевич Бобринский построил сахарный и винокуренный заводы, которые давали ему прибыль.

Последним в бобриковской ветви рода Бобринских стал Алексей Алексеевич. Он увлекался этнографией и археологией. После революции эмигрировал в Италию, где жил довольно скудно и умер, не оставив потомков, в 1938 году.

Усыпальница

В ноябре 2001 года новомосковские археологи нашли могилу Бобринских, где при советской власти были захоронены останки прежних владельцев усадьбы. В январе 2004 года останки потомков Екатерины Второй вернулись в усыпальницу. На церемонии перезахоронения присутствовал представитель графской династии Алексей Николаевич Бобринский, приехавший из Москвы.

 

Сама усыпальница – единственное подобное сооружение в России. Все ее чертежи и рисунки сохранены и находятся в архивах Санкт-Петербурга, Москвы и института «Спецпроектреставрация». В настоящее время она находится в ведении историко-мемориального комплекса «Бобрики», а до 2025 года планируется ее отреставрировать.

 

Елена Спесивцева